Александр Татаренко – междисциплинарный художник, работает с фотографией, графикой и живописью. Основная сфера интересов – урбанистика с акцентом на индустриальные пространства. Александр – дважды победитель АРГУС-2022: в номинации «Храм искусств. Служители искусств. Поклонники» в категории «Фотография» с работой «Насосная станция №4» и в номинации «Знак. Изображение. Пространство» в категории «Фотосерия» с работой «Сумерки».
— Вы междисциплинарный художник, работаете с фотографией, графикой и живописью, а также практикуете альтернативные методы печати и коллаж. Чем обусловлен Ваш поиск альтернативных решений, что для Вас с их появлением исчерпало себя или было утеряно? И в какой степени Ваши графика и живопись проникают на территорию фотографии – размыты ли границы или Вы четко имеете определённые разграничения в медиумах и нет взаимопроникновения?
Я использую разные медиумы, в основном те, которые для меня в данный момент проще в использовании и наиболее доступны. Раньше я хотел стать живописцем, но по каким-то причинам всегда стеснялся этим начать заниматься. Поэтому я пытался самостоятельно заниматься рисунком, цифровой живописью, фотографией. Серьезно занялся фотографией в фотошколе Надежды Кузнецовой, примечательно, что я её выбрал, потому что она сама живописец. В фотографии мне не хватало возможности вмешательства, поэтому я увлекся альтернативными процессами печати, и наконец открыл для себя печатную графику в виде литографии по бумаге. Это оказался интересный процесс, он позволял сохранять узнаваемые образы из фотографии, но одновременно требовалось взаимодействовать с материалом – масляной краской, что давало большое место случайности. Материал часто ведет себя непредсказуемо, и я с ним взаимодействую как с напарником, изучаю, бывает - подстраиваюсь, он часто становится источником интересных находок. Фотография неразрывно связана с моей печатной графикой и является источником образов, графический процесс привносит в них жизнь. Сейчас, попробовав разные техники, я прихожу к выводу, что можно подобрать технику под свои замыслы, какие-то сюжеты будут выразительнее через фотографию, какие-то через графику.
— Как в целом строится Ваш план работы? Как создается Ваша фотография по шагам от и до? Есть ли выработанный алгоритм действий (в том числе и технический)?
До того, как у меня появится какая-либо идея, я хожу по улицам, снимаю, ставлю печатные опыты. Ищу то, что меня зацепит. Например, в серии с Сумерками, все началось с задачи снять туристические виды Петербурга для миниатюр. Виды были сняты и миниатюры напечатаны, но ничего такого в них не было. Пока я случайно не открыл для себя способ печати в несколько тонов. И что-то сложилось. Как будто появился некий ключик или способ, позволяющий передавать те чувства и эмоции, которые были у меня внутри. Дальше этот способ оттачивается, проверяется на разных сюжетах, много работы, много брака, и серия готова. Если обобщить, то в работе я отталкиваюсь от ощущений, хочется напечатать красивые фотографии, через некоторое время ко мне может прийти понимание зачем я это делал, из этого уже можно выделить концепцию и идею серии.
— Ваши работы заставляют заглянуть под поверхность, они пропитаны необыкновенным духом, при этом Вы оставляете место для воздуха и поэзии. Расскажите о поле своего исследования и его предпосылках? Это ведь куда глубже отражения отношения к промышленным объектам и городской архитектуре – урбанистике и той, которая дышит по-особому именно среди индустриального пространства, а Вы это дыхание ощущаете и воспроизводите также особыми средствами.
Думаю, поле моего исследования - это я сам. Мной овладевают чувства широкого спектра: от радости до грусти, и я хочу ими поделиться со зрителем. При этом я стараюсь завернуть их в красивую обертку. Не знаю причину этого желания, может, тут есть вопрос принятия. Если в моих картинах присутствуют персонажи, то они олицетворяют или показывают, в первую очередь, мои переживания.
— В силу Вашей художественной практики особо интересно узнать Ваше отношение к нейросетям и искусственному интеллекту, который может воспроизвести что угодно и без человеческих проб вживую показать «свои» методы печати.
Я, как, наверное, и любой другой художник, испытал некоторый шок от последних достижений нейросетей. Есть вероятно такая культурная особенность, что ценность работы зависит от ее сложности и трудозатрат. А тут в довольно короткие сроки, сидя дома, можно получить полноценное изображение. Зачем тогда я учился. В каком-то роде я «защищен» тем, что мои работы физические, их можно потрогать, и пока роботы это не умеют повторять. С другой стороны, нейросети позволяют создать нужный образ, объект, локацию, и экономят на этом много времени. Хорошо это или плохо, мне пока сложно сказать. Но мне очень интересно было бы использовать нейронные генерации в своем творчестве и сейчас я пытаюсь найти между нами точки соприкосновения.
— Вы инженер, проработавший 15 лет на заводе, а «Насосная станция №4» является частью Вашего большого проекта «Пьеса с машинами» (2016-2019 гг.) — где античные мраморные скульптуры заселяют опустевшие заводские цеха. Это Ваш родной завод или совсем другой? Как Вы получили туда доступ и как работали, развивали идею проекта? Заводы зачастую – закрытые территории, возможно, Вы столкнулись с какими-то трудностями. И являлся ли когда-нибудь Ваш завод (тот самый, на котором работали) – полотном для изучения и творения Вашего искусства?
Я выучился на инженера-электрика и работаю по этому профилю на заводе. Тут довольно большая промышленная площадка и у меня есть к ней доступ. Конечно, снимать там запрещено, поэтому я делаю это скрытно. Но подобные индустриальные места есть практически везде и даже с открытым доступом.
У Франца Кафки персонаж романа «Замок» не может попасть в этот самый Замок, хотя всячески пытается. Я наоборот, как будто оказался внутри этого Замка и не могу выбраться наружу. Образ завода для меня является синонимом ментальной тюрьмы. Я его украшаю, населяю потерянными персонажами… Вероятно, заброшенные цеха и ржавые конструкции перекликаются с моим внутренним состоянием непринятости.
Недавно меня захватила идея о том, может ли искусство влиять на людей в этой среде. Часть этих мыслей преобразовалась в некий проект-размышление «Завод». Я бы очень хотел превратить это в социологическое исследование, но пока не представляю как.
— В описании к серии есть строки «покинутая Психея, символ души, замирает в пустых залах разоренного завода. . . и разные пласты культуры видимы одновременно». Весьма точное и будоражащее восприятие описание в целом, что наталкивает на вопрос – насколько актуальная повестка влияет на Вас и Ваше искусство, какими путями просачивается на бумагу и как тем самым Вы вносите свой вклад в новый пласт культуры, является ли это для Вас самоцелью или траектория движения другая?
Я, честно говоря, всегда ощущал себя где-то на периферии культурных центров. Я слабо разбираюсь в теории и чувствую себя, в какой-то степени, дилетантом в искусстве. Все мои ранние попытки уследить за актуальной повесткой и понять её терпели неудачу. У меня лучше получается выражать чувства, поэтому я сейчас полностью сфокусировался на исследовании себя и своем внутреннем отклике.
— Санкт-Петербург – Ваш частый портретируемый и у Вас он не отголосок вариации с открытки, воспевающий архитектуру или историю, а совсем другой. В серии «Сумерки» Вы сами обозначаете, что здесь (в рамках серии) время потеряло актуальность. Расскажете подробнее о проекте? Ведь помимо того, что это удивительно увлекательная история результата Ваших многолетних экспериментов с совмещением цифровой фотографии с ручной печатью и физической обработкой материала, это еще и прекрасная история прочтения города и работы с ним – как она проходила, в многочасовых прогулках и зарисовках сюжетов в голове (или, может, на бумаге), в проработке и наработке материала внутри повествования (и как Вы его выстраивали) или неожиданном и случайном нахождении себя в моменте нужного кадра?
Я сам живу не в Санкт-Петербурге, а в пригороде. Когда я приезжаю в большой город, то чувствую себя неуютно. Я не ощущаю себя принятым. Я люблю снимать город и городскую архитектуру, люблю много времени бродить по городу и искать интересные сюжеты, как будто я через фотографию этот город изучаю и рассматриваю, пытаюсь найти своё место в этом пространстве. Возможно, я выбрал комфортную для себя позицию отстраненного наблюдателя, чтобы не испытывать стресс от возможных коммуникаций с людьми. В любом случае, эта история о надеждах на перемены в будущем.
Познакомиться ближе с работами художника:
Телеграм https://t.me/tatarenko_art
VK https://vk.com/id2415603
Беседовала команда Международной биеннале фотографии PhotoVisa.
— Вы междисциплинарный художник, работаете с фотографией, графикой и живописью, а также практикуете альтернативные методы печати и коллаж. Чем обусловлен Ваш поиск альтернативных решений, что для Вас с их появлением исчерпало себя или было утеряно? И в какой степени Ваши графика и живопись проникают на территорию фотографии – размыты ли границы или Вы четко имеете определённые разграничения в медиумах и нет взаимопроникновения?
Я использую разные медиумы, в основном те, которые для меня в данный момент проще в использовании и наиболее доступны. Раньше я хотел стать живописцем, но по каким-то причинам всегда стеснялся этим начать заниматься. Поэтому я пытался самостоятельно заниматься рисунком, цифровой живописью, фотографией. Серьезно занялся фотографией в фотошколе Надежды Кузнецовой, примечательно, что я её выбрал, потому что она сама живописец. В фотографии мне не хватало возможности вмешательства, поэтому я увлекся альтернативными процессами печати, и наконец открыл для себя печатную графику в виде литографии по бумаге. Это оказался интересный процесс, он позволял сохранять узнаваемые образы из фотографии, но одновременно требовалось взаимодействовать с материалом – масляной краской, что давало большое место случайности. Материал часто ведет себя непредсказуемо, и я с ним взаимодействую как с напарником, изучаю, бывает - подстраиваюсь, он часто становится источником интересных находок. Фотография неразрывно связана с моей печатной графикой и является источником образов, графический процесс привносит в них жизнь. Сейчас, попробовав разные техники, я прихожу к выводу, что можно подобрать технику под свои замыслы, какие-то сюжеты будут выразительнее через фотографию, какие-то через графику.
— Как в целом строится Ваш план работы? Как создается Ваша фотография по шагам от и до? Есть ли выработанный алгоритм действий (в том числе и технический)?
До того, как у меня появится какая-либо идея, я хожу по улицам, снимаю, ставлю печатные опыты. Ищу то, что меня зацепит. Например, в серии с Сумерками, все началось с задачи снять туристические виды Петербурга для миниатюр. Виды были сняты и миниатюры напечатаны, но ничего такого в них не было. Пока я случайно не открыл для себя способ печати в несколько тонов. И что-то сложилось. Как будто появился некий ключик или способ, позволяющий передавать те чувства и эмоции, которые были у меня внутри. Дальше этот способ оттачивается, проверяется на разных сюжетах, много работы, много брака, и серия готова. Если обобщить, то в работе я отталкиваюсь от ощущений, хочется напечатать красивые фотографии, через некоторое время ко мне может прийти понимание зачем я это делал, из этого уже можно выделить концепцию и идею серии.
— Ваши работы заставляют заглянуть под поверхность, они пропитаны необыкновенным духом, при этом Вы оставляете место для воздуха и поэзии. Расскажите о поле своего исследования и его предпосылках? Это ведь куда глубже отражения отношения к промышленным объектам и городской архитектуре – урбанистике и той, которая дышит по-особому именно среди индустриального пространства, а Вы это дыхание ощущаете и воспроизводите также особыми средствами.
Думаю, поле моего исследования - это я сам. Мной овладевают чувства широкого спектра: от радости до грусти, и я хочу ими поделиться со зрителем. При этом я стараюсь завернуть их в красивую обертку. Не знаю причину этого желания, может, тут есть вопрос принятия. Если в моих картинах присутствуют персонажи, то они олицетворяют или показывают, в первую очередь, мои переживания.
— В силу Вашей художественной практики особо интересно узнать Ваше отношение к нейросетям и искусственному интеллекту, который может воспроизвести что угодно и без человеческих проб вживую показать «свои» методы печати.
Я, как, наверное, и любой другой художник, испытал некоторый шок от последних достижений нейросетей. Есть вероятно такая культурная особенность, что ценность работы зависит от ее сложности и трудозатрат. А тут в довольно короткие сроки, сидя дома, можно получить полноценное изображение. Зачем тогда я учился. В каком-то роде я «защищен» тем, что мои работы физические, их можно потрогать, и пока роботы это не умеют повторять. С другой стороны, нейросети позволяют создать нужный образ, объект, локацию, и экономят на этом много времени. Хорошо это или плохо, мне пока сложно сказать. Но мне очень интересно было бы использовать нейронные генерации в своем творчестве и сейчас я пытаюсь найти между нами точки соприкосновения.
— Вы инженер, проработавший 15 лет на заводе, а «Насосная станция №4» является частью Вашего большого проекта «Пьеса с машинами» (2016-2019 гг.) — где античные мраморные скульптуры заселяют опустевшие заводские цеха. Это Ваш родной завод или совсем другой? Как Вы получили туда доступ и как работали, развивали идею проекта? Заводы зачастую – закрытые территории, возможно, Вы столкнулись с какими-то трудностями. И являлся ли когда-нибудь Ваш завод (тот самый, на котором работали) – полотном для изучения и творения Вашего искусства?
Я выучился на инженера-электрика и работаю по этому профилю на заводе. Тут довольно большая промышленная площадка и у меня есть к ней доступ. Конечно, снимать там запрещено, поэтому я делаю это скрытно. Но подобные индустриальные места есть практически везде и даже с открытым доступом.
У Франца Кафки персонаж романа «Замок» не может попасть в этот самый Замок, хотя всячески пытается. Я наоборот, как будто оказался внутри этого Замка и не могу выбраться наружу. Образ завода для меня является синонимом ментальной тюрьмы. Я его украшаю, населяю потерянными персонажами… Вероятно, заброшенные цеха и ржавые конструкции перекликаются с моим внутренним состоянием непринятости.
Недавно меня захватила идея о том, может ли искусство влиять на людей в этой среде. Часть этих мыслей преобразовалась в некий проект-размышление «Завод». Я бы очень хотел превратить это в социологическое исследование, но пока не представляю как.
— В описании к серии есть строки «покинутая Психея, символ души, замирает в пустых залах разоренного завода. . . и разные пласты культуры видимы одновременно». Весьма точное и будоражащее восприятие описание в целом, что наталкивает на вопрос – насколько актуальная повестка влияет на Вас и Ваше искусство, какими путями просачивается на бумагу и как тем самым Вы вносите свой вклад в новый пласт культуры, является ли это для Вас самоцелью или траектория движения другая?
Я, честно говоря, всегда ощущал себя где-то на периферии культурных центров. Я слабо разбираюсь в теории и чувствую себя, в какой-то степени, дилетантом в искусстве. Все мои ранние попытки уследить за актуальной повесткой и понять её терпели неудачу. У меня лучше получается выражать чувства, поэтому я сейчас полностью сфокусировался на исследовании себя и своем внутреннем отклике.
— Санкт-Петербург – Ваш частый портретируемый и у Вас он не отголосок вариации с открытки, воспевающий архитектуру или историю, а совсем другой. В серии «Сумерки» Вы сами обозначаете, что здесь (в рамках серии) время потеряло актуальность. Расскажете подробнее о проекте? Ведь помимо того, что это удивительно увлекательная история результата Ваших многолетних экспериментов с совмещением цифровой фотографии с ручной печатью и физической обработкой материала, это еще и прекрасная история прочтения города и работы с ним – как она проходила, в многочасовых прогулках и зарисовках сюжетов в голове (или, может, на бумаге), в проработке и наработке материала внутри повествования (и как Вы его выстраивали) или неожиданном и случайном нахождении себя в моменте нужного кадра?
Я сам живу не в Санкт-Петербурге, а в пригороде. Когда я приезжаю в большой город, то чувствую себя неуютно. Я не ощущаю себя принятым. Я люблю снимать город и городскую архитектуру, люблю много времени бродить по городу и искать интересные сюжеты, как будто я через фотографию этот город изучаю и рассматриваю, пытаюсь найти своё место в этом пространстве. Возможно, я выбрал комфортную для себя позицию отстраненного наблюдателя, чтобы не испытывать стресс от возможных коммуникаций с людьми. В любом случае, эта история о надеждах на перемены в будущем.
Познакомиться ближе с работами художника:
Телеграм https://t.me/tatarenko_art
VK https://vk.com/id2415603
Беседовала команда Международной биеннале фотографии PhotoVisa.