МиК: Николай Щеголев о врачевании крыла бабочки, романтике огня и пара, как за время съёмки перекидал лопатой почти две тонны угля, о внутреннем авантюризме и попытке обнаружить в себе себя
По образованию радиоинженер, по призванию фотограф, по факту - преподаватель в доме творчества – Николай Щеголев победитель АРГУС-2022 в номинации «Знак. Изображение. Пространство» в категории «Фотография» с работой «Два времени».
— Работа «Два времени» - часть Вашего большого проекта «ХХI-й век паровоза», над которым Вы работали с 2016 по 2021 год. Скажите, откуда у Вас такой интерес, любовь к паровозам и желание сделать целый проект об их работе и людях, которые живут этим? Это скорее неожиданно, чем закономерно. В моей семье нет технарей. Единственным, кто на меня очень сильно повлиял в отношении любви к технике – дед Юра, который работал конструктором и в каком-то смысле я пошел по его стопам, хотя в середине школы метил вообще в медицинское училище – на то были даже некоторые склонности. Например, будучи летом на даче, я обнаружил бабочку, которая не могла нормально летать, т.к. у нее порвалось крыло. Я определил, как буду действовать, и с помощью волоса зашил порванное крыло – бабочка смогла улетела от меня самостоятельно. Всю мою дальнейшую жизнь я очень живо интересовался всем что меня окружало, и это как раз-таки нашло себя в фотографии. Конкретно паровозы возникли по воле случая – я просто оказался рядом со съемками «Анны Карениной» и напросился посмотреть паровоз. Очень быстро стало ясно, что это интересная лично для меня тема: кроме того, что здесь очень колоритно, сама романтика огня и пара как бы предопределила дальнейшие действия. А сейчас, спустя уже некоторый промежуток после начала, я воспринимаю это как большой подарок судьбы: многие из тех, кого я снимал стали моими добрыми друзьями. Первоначально я не предполагал, что у меня вообще будет проект, я просто пришел «поинтересоваться». Но пофотографировав в работе одну бригаду, меня переманила другая, а дальше уже по инерции. Важным, считаю отметить еще то обстоятельство, что я старался по мере возможности вовлекаться в процесс, потому как всегда считал, что «пока ты не станешь частью пространства – ты не сможешь говорить на его языке». Поэтому среди прочего были и достаточно интересные моменты, когда я помогал чинить паровоз в депо или совершил поездку в качестве кочегара, когда за полтора часа хода я успел перекидать лопатой почти две тонны угля. И это при том, что я снимал в процессе.
— Какова география проекта (в каких городах снимали) и чем руководствовались при выборе той или иной локации для съёмки? Были ли запланированы данные командировки (может у Вас была карта следования – условно, места, которые нужно посетить в рамках работы над проектом) или это спонтанные, случайные путешествия? Географически проект не ушел дальше Ленинградской области, т.к. все движение и работа паровозов некоторое время была сосредоточена вокруг порта, поэтому я не сильно далеко уходил «от дома». Руководствоваться чем-либо очень сложно, т.к. сама по себе поездка часто непредсказуема. Здесь вообще нет никакого плана – я просто пришел и дальше по обстоятельствам. Главное – держать голову, по возможности, чище от мыслей, и все происходит, так или иначе, само собой.
— Вы фотограф с инженерным образованием, основное направление - документальная и уличная фотография. Так было всегда? Вы сразу определились с рабочими направлениями, было ли оказано чем-то или кем-то влияние на этот выбор? Отчасти. Первоначально мой интерес к фотографии начинался с крыш Петербурга. Потом я «спустился на землю». Дело в том, что в это же время я очень сильно интересовался психологией, и в какой-то момент смог как-то внутренне сформулировать концепцию «психологического портрета». Другой вопрос, что едва ли эти фотографии можно обозначить так. Но именно так родился первый альбом, который незатейливо был назван цифрой «0.». И хотя сейчас, спустя 10 лет, стало понятно, что он вряд ли может считаться альбомом с портретами, тем не менее в нем есть какая-то самобытность, которая до сих пор смотрится привлекательно. А касательно улицы и документалистики – тут, конечно, чувствуется рука моего учителя – советского фотографа Владимира Анатольевича Соколаева, встреча с которым очень сильно предопределила мое дальнейшее развитие как фотографа.
— У Вас очень точный, можно сказать инженерный городской взгляд и развитое чувство предстоящего момента. Правильно ли предположить, что Вы собираете каждую работу, словно пазл, который кажется в данную секунду времени умело будет собран только Вашими руками? Есть ли определённый сценарий действия при Вашем личном считывании пространства? Никакого сценария нет. Равно как и не существует никакой цели: как у самурая нет цели, а есть только путь, так, наверно, и у уличной фотографии. Если вы идете в лес за ягодами, то вы представляете себе хотя бы какие ягоды вы будете собирать. Хотя бы их цвет, размер, в конце концов, сколько вы их принесете, хотя бы примерно. С улицей – вы не имеете никакого представления о том, что произойдет вообще, вы просто живете и на что-то реагируете нажатием на кнопку фотокамеры, которая вырезает временные промежутки из пространства длинной в выдержку. Может ничего и не случится – у меня много таких выходов, когда, пройдя 20 км по снегопаду на протяжении всего дня я возвращался без чего-либо стоящего. Ну такого, что можно было бы показать. Бывали моменты, что просто фотографий не было. Я старался анализировать такие ситуации и практически каждый раз приходил к выводу – что в том, что «ничего не произошло» виноват исключительно я сам. И это в первую очередь вопрос к собственным мыслям. Разгрузить голову – это очень сложная задача, но как любое дело – начинается с порядка, так я бы сказал, что первое что нужно сделать перед тем как идти на улицу – это «разобраться с собой». Множить свой деструктив или иные мысли обобщая их в творчестве – не лучшая идея. Потому что, если смотреть с точки зрения пусть даже той же психологии – явление нашего творчества, это и есть ни что иное как попытка себя обнаружить в себе. Визуализировать реакции. Ведь каждый раз, раскладывая свои фотографии за какое-то время, всегда отмечаешь, что существуют такие вещи, на которые реагируешь наиболее остро, и в этом, возможно, происходит та самая встреча с собой, которая позволяет нам узнать самих себя лучше.
— Говоря о пространстве. . . В Ваших фотографиях так или иначе мы видим человека (или его присутствие) в своём пространстве, взгляд погружается в глубину этого пространства – это осознанный подход съемки? Ставите ли Вы для себя определённую цель в фотографии и насколько при этом важна для Вас точность снимаемого? Признаюсь, я всегда считал, что не умею снимать портреты, и, вероятно это хорошо прочитыватся в «0.» - альбоме, где человек действительно почти всегда сильно меньше окружающего его пространства. Возможно, эта уверенность и отыграла на бессознательной установке находить замкнутый круг между снимаемым и его пространством. Говоря о точности снимаемого, мне нравится пример с кубом. Можно ли одновременно увидеть все грани куба? Нет – вы всегда смотрите на него с какого-то ракурса, но знаете, при этом, что на его других сторонах (но одновременно вы их действительно не видите). Собрав несколько граней в проекции, все понимают, что на изображении куб, т.е. он становится как-то очевиден. А теперь представьте многогранник с большим числом граней. И представьте, как найти позицию что бы вы одновременно могли увидеть максимально число граней. Эта аналогия хорошо описывает метод работы с образом. Т.е. выделяется нечто емкое, наиболее полно характеризующее образ. Если принять что все вокруг нас – это форма нашего восприятия (реального или нереального), то вопрос точности начинает ускользать – в самом деле одни и те же вещи для разных людей могут быть совершенно разными. И в этом плане я все же придерживаюсь некоторой вольности. Так или иначе, работа с образом, в целом очень интересна, если не считать того факта, что в подавляющем числе случаев думать просто нет времени. На съемке я редко успеваю даже проговорить внутри то, что происходит. Все происходит очень быстро. Но так или иначе – общие теории все равно влияют. Можно сказать, что «они влияют на качество моей фотографической жизни».
— В 2021 году Вы стали победителем Hasselblad Masters в номинации «Уличная и урбанистическая» фотография. Этот конкурс - практически «Оскар» среди фотографов всего мира. Расскажите, как готовили заявку? Что Вас в принципе направляет при подаче работ на тот или иной конкурс – выбор материала? До некоторого времени я относился к своим фотографиям не сильно серьезно, причем достаточно долго. Мне просто нравилось фотографировать, даже скорее рассматривать фотографии дома вечером после съемок. Ситуация изменилась после «Двух времен», когда фотография настолько стала растиражирована, что пробовать участвовать было лишь вопросом внутреннего авантюризма. В тот же год я занял второе место на конкурсе в Англии, далее время от времени рассылал куда-то еще и где-то побеждал или становился участником выставок. Для меня всегда на первом месте сама съемка, а не то, чтобы потом это куда-то отправить и показать. Поэтому внезапная победа на Hasselblad Masters была действительно внезапной, но важно отметить, что «Два времени» там была одной из трех фотографий (а голосуют за них раздельно), что, наверно, снимает с меня бремя «фотографа одной фотографии», о чем я тоже нередко задумывался. Так или иначе внутренний авантюризм все равно построен на естественном желании любого художника «быть услышанным». А отбор фотографий, по большому счету, обычно идет от самых удачных, на тот момент. «Два времени» стала известной фотографией как сама по себе, так и благодаря конкурсам. Но так или иначе она тянет за собой всю остальную серию о паровозах, хотя далеко не везде объявляется о том, что она «одна из». Но это уже другой вопрос. Пока надо снимать дальше.